Название:
Каждый найдёт себе райДобавлен:
18.05.2018 в 13:10Категории:
Гомосексуалы
шепчу Игорю, стоящему неподалёку от меня: «Смотри, это моя мать! Она в кошку превратилась!..» А Игорь, вижу по его лицу, и верит мне, и не верит. Кошка с минуту посидела на траве, не сводя с нас колючих настороженных глаз, потом медленно поднялась и через забор проникла в сад, исчезнув за углом дома. А ещё через минуту из-за этого же угла появилась мать, держа в руке что-то похожее не то на морковь, не то на свеклу. Она несла это за ботву, как отрезанную голову за волосы, приближаясь ко мне всё ближе и ближе… Вот она отодвигает планку забора и пролезает через узкую щель, вот она медленно, не торопясь, приближается ко мне… Жуткий страх овладевает мною, и я тотчас же просыпаюсь. Как после этого не поверить в историю про чёрную руку в чёрном городе, которая приближается, чтобы схватить тебя за горло!..Временами Наташка позволяла себе «выражения». Однажды у неё непроизвольно вырвалось бранное словечко в присутствии матери. При этом она сразу густо, пунцово покраснела, как пойманный за руку воришка, стала прямо таки неотличимой от своего сарафана.Тётя Дося застыла с ложкой у рта, как изваяние, а потом, когда первый испуг миновал, принялась её прилюдно отчитывать:— Как можно? Ты же девочка! Даже Игорь таких слов никогда не произносит.Мне подумалось тогда: «Ну да, попробовал бы Игорь при ней выругаться! Мигом схлопотал бы по морде». А Эдик, довольный, что это Наташку, а не его застукали, ухмылялся, корчил ей из-за спины рожицы, вытягивал губы трубочкой…Впрочем, долго распекать Наташку тётя Тося бы не смогла: к дочери она относилась едва ли не с благоговением.Глава седьмая. Я влюбляюсьЯ не стану называть её истинным именем. И не потому, что не хочу никого задеть в своём повествовании. Просто мною замечено, что имя человека, которого любишь, будучи произнесённым вслух, обжигает неимоверно. Даже простой звук её имени по-прежнему продолжает ударять меня, словно электрический разряд. Итак, всё предельно ясно — мне нужно придумать ей иное имя. Но как же обозначить её, чтобы даже именем семантически выделить из этой нескончаемой череды Свет, Тань, Люд и Марин? Экзотические имена вроде Стеллы, Мэрилин, Миранды и им подобные отпали сразу же сами собой. Сейчас мне почему-то пришло в голову имя – Аглая. Отлично, пусть будет Аглая. Что-то пронзительно резкое и острое, как игла, присутствует в согласных звуках этого слова. Такою она и была, пожалуй.Итак, она звалась Аглаей… Отчетливо помню зарождение моего чувства к ней. Было начало марта. Мы с классом ездили в лыжный поход выходного дня. Накануне выпал густой, обильный снег. Повсюду лежали высокие сугробы, нетронутые, как целина. После холодной и малоснежной зимы это казалось чудом. Помню — по-зимнему приукрасившийся лес, огромные пни, покрытые пухлыми шапками снега, ослепительно белые мохнатые ели, запорошенные стволы сосен. Приближалась оттепель, и вообще — чувствовался скорый приход весны. Небо было покрыто дымчатыми облаками, сквозь них местами проглядывало чистое, ослепительно голубое небо. То и дело налетали порывы ветра, и в лесу начинало мести и колобродить – это спадал снег с деревьев. Метель так же внезапно утихала, как и начиналась. С сосен то и дело сваливались огромные комья снега. Кое-где пели невидимые пичужки. Даже не могу описать, до чего же хорошо было в этом лесу! Снег слегка поскрипывал под лыжами.Аглая раскраснелась… Я поднял варежку и подал её ей. На мгновение взгляды наши встретились. Взгляда, одного лишь взгляда – глаза в глаза – хватило, чтобы в моем сердце вспыхнула любовь к Аглае. Нет, пожалуй, это была ещё не совсем
Эротические и порно рассказы на 3iks
Груши 