Название:
Каждый найдёт себе райДобавлен:
18.05.2018 в 13:10Категории:
Гомосексуалы
с таким или хотя бы попытаться склонить на свою сторону – безнадёжное занятие. Я ненавижу этого Рузвельта, но что-то подсказывает мне, что сейчас с ним лучше не спорить. Это человек-машина, ничто и никогда не может вывести его из равновесия. Если я нечаянно уроню свой рюкзачок в грязь, Рузвельт безропотно поднимет его, почистит и отдаст мне. Если я в его присутствии нагрублю матери, Рузвельт всё так же механически ударит меня, и это будет такой удар, от которого мне не поздоровится.Дальнейшее выветрилось у меня из головы – всё-таки прошло уже немало лет, но вот сцена эта до сих пор стоит у меня перед глазами. Иногда мне становится жаль, что я не вёл тогда дневник, куда бы всё записывал. Но вот только сохранился ли бы этот дневник – я лично в этом сильно сомневаюсь.Тётки делали вид, что панически боятся моей матери – ещё один вид игры, рассчитанный на простачка.— Ну как взбеленится, аж ноздри у неё раздуются… — комментировала тётя Фрося, зачерпывая ложкой сметану из банки и скармливая её Эдику.— Да, характер у неё тяжёлый. Если с Шуркой что-нибудь приключится, она тут нас всех в Сибирь сошлёт тогда, сестра, — это тётя Дося прикалывается в обычной своей манере и широко улыбается при этом, демонстрируя золотые фиксы. – Поедом съест. Будет нам верёвка и петля.— Да, сестра (а слышится: «сястра»), — поддакивает в тон ей тётя Фрося. – Всё только «фр-р!!» да «фр-р!!» Шурке самому, небось, тяжко с ней приходится. Признайся откровенно.Она поворачивается в мою сторону:— А иди ко мне, Шурка, в сыновья. Не хочешь? Ну а чаво?Я безмолвствовал. Неожиданное предложение тёти Фроси попахивало предательством, на которое я не был способен. Или всё-таки был?Не услышав ответа, тётя Фрося переключилась на Эдика:— Смотрите, как он матку лупит. Ты матку не бей, а то слыхал, что я сказала? Возьму вон лучше Шурку заместо тебя. А тебя – не будешь слухаться – сдам в детдом.Эдик скуксился, собираясь зареветь.— Ах ты, мамyнька-дорогyнька, мой мальчик… Ну не плачь. Матка пошутила.Она обняла Эдика за плечи и стала слегка покачивать, как бы убаюкивая.Всё же, несмотря на внешнюю напускную суровость, тётя Фрося не лишена была известной доли сентиментальности. Однажды я застал её на летней кухне одну. Сидя в окружении грязных кастрюль и вёдер, тётя Фрося… пела. Но, боже мой, что это было за пение! Какой-то заунывный не то плач, не то вой, не то стон. Трудно даже подобрать этому определение. Наверное, так в одиночестве воет волчица на луну. Помнится, было в её песне что-то про цыган, которые «украли молодую молдаванку», половина отсутствующих слов подменялась мычанием. Я молча, пятясь, поспешил ретироваться, испугавшись, как бы она меня не заприметила. Мне подумалось, что ей было бы не совсем приятно увидеть меня в этот момент: такое пение вряд ли подразумевало слушателей.Мелкие – Наташка с Эдиком – постоянно крутились тут же. Видя, что я наблюдаю за ними, мелкие выставлялись, как могли, дабы обратить на себя ещё больше внимания: боролись, бегали наперегонки, носились с визгом и хохотом перед моим носом, толкали и пихали друг друга, бросали по очереди камнями в стоявшую неподалёку жестянку – кто первым попадёт. Особенно старался преуспеть Эдик. Он «показывал цирк»: качался, изображая пьяного, после чего грохался на траву, а ещё забирался на забор, цеплялся ногами за жердь и повисал вниз головой, пока глаза у него от натуги не вылезали на лоб, «укрощал» длинным верёвочным кнутом крапиву, плевал издали в Трезора, стараясь попасть ему между
Эротические и порно рассказы на 3iks
Странная семейка. (Части 1 -12) 